Выражение «От сумы, да от тюрьмы не зарекайся» хорошо известно любому россиянину. До вчерашнего дня к этой народной мудрости я относилась несколько свысока, пока по заданию редакции не оказалась в прямом смысле слова за решеткой.

А там, однако, встретили радушно: и борща налили, и «мультимедийную газету» дали почитать, и в спортзале разрешили позаниматься. Вчера в мурманском следственном изоляторе №1 прошёл «День открытых дверей» для журналистов популярных СМИ.

…Нас позвали в полдень. Первое, что отмечаешь – средь бела дня испытываешь невольное волнение перед высокими стенами с колючей проволкой. А далее, как в кино — грохот раздвигающейся железной двери, мужчины в форме и с оружием...

Сначала на посту тщательно проверяют документы, потом досматривают на предмет запрещенных предметов. У реальных поступающих изучают каждый шов одежды, потому что некоторые умельцы умудряются вшивать такое, что «блоху подковать» — просто детский лепет…У меня же забрали мобильный телефон и выдали временный пропуск. Выйти назад я могла только с ним. Кстати, везде меня сопровождала охрана – так положено на закрытых режимных объектах…

Каждый день в мурманский СИЗО №1 попадают подозреваемые по уголовным делам, которым в качестве меры пресечения избрано содержание под стражей до вступления приговора в законную силу. Но всё же они – мужчины и женщины, несовершеннолетние — юридически ещё не преступники. Хотя чаще всего получат реальные сроки, и из изолятора уедут на зону.

Всего в СИЗО №1 сейчас 266 «постояльцев» — наблюдается дефицит кадров, ведь лимит учреждения — 364 душ. Разнополые, несовершеннолетние (в настоящее время — один человек) содержатся отдельно. Как правило, «заточение» в изоляторе длится от двух месяцев, бывали случаи, что и по году «гостили».

Из административного здания мы идём на режимную территорию следственного изолятора. Но остановились у часовни – она стоит прямо в центре двора. Оказывается, при каждой колонии и СИЗО есть храм, часовня или молильная комната. А с прошлого года в УФСИН появился помощник начальника управления по организации работы с верующими разных конфессий. В этой часовне служит отец Тарасий, он приходит к осуждённым и подследственным по религиозным праздникам, а также по их личному требованию – на исповеди, причастия. Тамошняя часовня -  очень популярное место у «постояльцев» СИЗО. Впрочем, лечить душу регулярно наведываются и к штатному психологу.

Первым делом нас — «арестантов», не нарушивших закон, повели в пищеблок. В его варочном цеху в огромных котлах по 250 литров — суп и второе, а в термосах по 36 литров еда будет разнесена по этажам. На завтрак мы опоздали, а потому пропустили рисовую кашу с маргарином, молоко, да яйцо. Зато попали аккурат на обед. На первое — борщ из консервированных овощей, на второе – гречневая каша с тушёнкой, компот из сухофруктов. Овощи — консервированные в виду того, что запас прошлогодний закончился, однако новые договоры с поставщиками уже заключены, и в ближайшее время морковка, лучок и другие витамины с грядок прибудут в наисвежайшем виде.

«Да вы угощайтесь!» - пригласили к столу журналистов.

Никто из нас не отказался от арестантской пайки – борщ на курице с консервированными овощами был вкуснее, чем мой, на говядине, в первые годы супружеской жизни. Солдатская каша тоже хороша.

На ужин сказали, что будет путассу отварная с макаронами, чай с сахаром. Что важно, снимает пробу с приготовленных блюд всегда лично представитель администрации. 

Кстати, вопреки заблуждению, ножи в цеху есть, но все они промаркированы и под строгой отчетностью. И  посуда вовсе не алюминиевая, а  пластиковая, да яркая, я, например, ела борщ из оранжевой миски. 

«Нареканий на качество блюд у арестантов нет, бывают жалобы на меню. Несмотря на большой ассортимент, пиццу мы, при всём желании, не делаем,» — рассказывает врио  начальника СИЗО -1 Артур Нестеров.

Заметим, «клиентов» следственного изолятора кормят на 84 рубля 71 копейка в сутки. При этом три раза в день, при норме на человека 300 граммов белого и 250 черного хлеба. Его, кстати, готовят в 17-ой колонии. Легко посчитать, что в месяц расходы на питание составляют — 2 520. И ведь, надо сказать, неплохо кормят! Норма питания распределяется по калорийности: на завтрак – 30-35%, обед – 40-45% и на ужин – 20-30%.

Готовят в столовых трудоустроенные осуждённые, ставшие поварами ещё на свободе или уже в стенах профучилищ при колонии.

Если к, примеру, осуждённый по религиозным причинам не ест свинину или, например, является вегетарианцем, то благодаря разнообразному меню он всё-равно голодным не останется, кроме того, он может покупать продукты в магазине, что находится на территории СИЗО, или ждать передачку от родственников. Её суммарный вес не должен превышать 30 килограммов в месяц.

Всего в следственном изоляторе существует 6 норм питания. Своё меню для беременных женщин, кормящих матерей, несовершеннолетних, инвалидов 1 и 2 групп и больных людей.

Из пищеблока идём по территории и заходим в корпус, где живут осуждённые хозотряда. В него входят 27 мужчин – это те, кто впервые осуждён по нетяжелым статьям. Самому молодому из них 24 года, старшему – 53. У них всё по графику: рабочее время, время для отдыха и сна.

Первое, что попадается на пути, — медицинский кабинет.

«Медчасть оборудована так, что в ней есть всё, что имеет любая поликлиника в городе. Абсолютный новый рентген-аппарат, хорошая стоматологическая аппаратура, квалифицированные врачи. При поступлении все проходят тщательное медобследование: флюорографию, анализы, и почти всегда находят впервые выявленное заболевание. Что тут скажешь: не у всех на «гражданке» есть время ходить по поликлиникам», — рассуждают начальники СИЗО-1.

На очереди — спортзал. Он порадовал большим количеством турников, есть и тренажеры, штанга, гири, гантели, колесо для пресса. Между прочим, всё, что там есть — дело рук самих осуждённых.

А в коридоре, на стене, устроен правовой уголок с «мультимедийной газетой» — это такой большой планшет с разными разделами. Вопрос номер один: как отсюда убежать? Легально, конечно. Вот и тычут арестанты по сенсорному экрану в поисках ответов на вопросы по условно-досрочному освобождению, амнистии, правах человека в местах лишения свободы. Найти можно всё: как писать заявления на звонки, на свидания с родственниками, о горячих вакансиях, получении образования и профессии, написании жалоб и  другое.

Конечно, жалобы есть. Начиная от самого факта нахождения здесь. Свою вину кто-то категорически отрицает и подает апелляции в вышестоящие инстанции.

А вот и жилые комнаты.

В небольшой комнате педантично чисто: три идеально заправленных кровати, блестящий пол, аккуратно расставленные на полках средства по уходу за лицом и телом. А на стене, у дверей, висит большого размера плазменный телевизор, офисные жалюзи на окнах. Если бы не «небо в клеточку» из окна, то можно было бы принять эту комнату за общежитскую.

«Сижу за решёткой в темнице сырой, вскормленный в неволе, орёл молодой...»

А далее поднимаемся на этаж, где содержатся подследственные. Пусто, а тишина в коридоре — звенящая. А ведь при этом знаешь, что ты в самом настоящем «улее». 

Кто-то занят просмотром телепередач, кто-то увлечён настольной игрой. Азартные игры, конечно, исключены, но шашки, шахматы, нарды — пожалуйста. Кто-то использует время для написания мемуаров, кто-то для жалоб, другие — рисуют. Кстати, писать картины позволительно только черно-белыми карандашами, а иметь ручки — черного и синего цветов. За всем происходящим в камерах следят через пост видеоконтроля, единственно приватное место — туалетная кабинка, чем некоторые ушлые товарищи и пользуются...

«Постояльцы», находящиеся под следствием, имеют право не более двух раз в месяц ходить на свидания с родственниками продолжительностью до трёх часов, а раз в неделю разговаривать с ними по телефону — до 15 минут. Раз в день всем предоставляется прогулка не менее часа, а несовершеннолетним не менее двух часов. Но каждый этаж проводит время под открытым небом в свой час, и на своем прогулочном дворике.

Разбудить лучшие человеческие качества, помочь познать себя, да и просто повысить образовательный и культурно-нравственного уровень призвана тамошняя библиотека. Два раза в неделю библиотекарь выдает литературу. Активно читают фэнтези, исторические романы, фантастику, стихи и детективы.

«Подъём в 6 утра — будит постовой дежурный по этажу, он включает дневной свет, открывает смотровое окно и сообщает о начале нового дня. После чего арестанты заправляют постели (их, кстати, нельзя расправлять до отбоя), приводят себя в порядок и через час завтракают», — рассказывает заместитель начальника следственного изолятора по воспитательной работе Максим Волков и продолжает:

«В 22 часа — отбой, запрещено шуметь, разговаривать»...

«А курить можно в камере?» — прищурили глаз.

«Да, есть камеры для курящих, есть для некурящих», — добавляет Максим Владимирович.

Что ни говори, сегодняшние условия в  СИЗО далеки от казематов царской России. Сейчас там: чисто, аккуратно, светло, хороший ремонт, новая вентиляция. Есть места, чтобы привести мысли в порядок. И все же, как говорится, чур, меня…

«На волю» меня отпустили только после того, как «откатали» пальчики. Но краску палец окунать не пришлось. Благодаря прогрессу используют биометрический датчик. Это делается для того, чтобы  заключенный какой-нибудь другой не вышел.

Выпорхнула я со следственного изолятора, и душа запела — куда хочу, туда иду. Однако такие экскурсии очень полезны: человек должен знать ту грань, за которую перешагнуть нельзя… Может, потому стоит водить туда не только журналистов?..

Анна Щепеткова