Исцеление отношением

Колонка психолога Татьяны Пискуновой

Татьяна Пискунова пишет, почему нарушение детской привязанности может привести к асоциальному поведению и можно ли потом все исправить.

Уважаемый читатель! Сегодня в фокусе нашего совместного внимания чудесная страна, имя которой – детство.

Там, в глубоком детстве, зарождалась у всех по-разному потребность в привязанности. В привязанности к самому близкому и родному человеку – к маме.

Мой опыт работы психологом сначала в школе с трудными подростками, а потом – в колонии – с людьми, нарушившими закон, показал мне, что потребность в привязанности у многих моих подопечных формировалась в очень сложных условиях.

Сам по себе: история болезни

Сразу по прибытии в колонию, где я работаю, все осужденные проходят психологические мероприятия, направленные на адаптацию – тестирование, групповые занятия. Алексей, главный герой этой колонки, был одним из осужденных, и я познакомилась с ним в день его прибытия в колонию-поселение. Леша попросил записать его на индивидуальные и групповые занятия.

Я никогда не забуду ту группу, на которой я попросила каждого найти себе комфортное место для рисования в психологической лаборатории. Алексей напомнил мне тогда волчонка, отгороженного ото всех. Он выбрал место подальше от остальных, спрятавшись на полу за креслом.

История Алексея, к сожалению, далеко не единична. Он вырос в неблагополучной семье, где мать постоянно пила. Однажды отец в состоянии алкогольного опьянения убил своего приятеля на глазах у мальчика. Поэтому, пока Леша рос, отец сидел в тюрьме. Тем временем мать пила с отчимом, который жестоко избивал пасынка и его младшего брата.

Как два маленьких волчонка, мальчики поддерживали друг друга своим присутствием, и из дома убегали вместе, и бродяжничали.

Часто мальчики искали, где переночевать. Спали то на крыше, то в подъезде, то согревались на картонной коробке в арке между домами.

Когда Алексей рассказывал мне о своем детстве, в глазах у него стояли слезы. Эта история до сих пор рождает у него жалость к себе. Я же сильно злилась на этих «взрослых» в его далеко не детской жизни. Передо мной был словно не молодой человек 24 лет, а годовалый малыш. Я почувствовала его внутреннего ребенка, которого сам Алексей пока еще не ощущал в себе.

Тогда я поняла: моя основная задача – помочь ему ощутить себя, разглядеть. Это и будет наша с ним работа над ошибками. Родительскими ошибками.

Не за кем последовать

То, как условия жизни ребенка в первые два года предопределяют форму отношений с родителями, описывает теория привязанности, первоначально предложенная английским психиатром и психоаналитиком Джоном Боулби. По мнению Джона Боулби, между ребенком и ухаживающим за ним взрослым в первые два года формируются тесные отношения. Они строятся  на взаимной направленности друг к другу: ребенок активно ищет контакт, а мама ему эмоционально отвечает. Это поведение биологически обусловлено и эволюционно оправдано, поскольку в первые дни после рождения ребенок должен найти того, кто будет защищать и оберегать его.

Только искренне привязавшись, ребенок может начать следовать за своим взрослым – подражать ему, учиться у него. У Алексея этой возможности не было. К кому мог привязаться тот маленький мальчишка? По отношению к кому он мог сказать: «Я – твой!». Кто мог ответить ему: «Да, ты – мой! И это прекрасно»?

Леша в восемь лет убежал из дома и попросился жить в приюте. В свои восемь лет мальчик понял, что он никому не нужен, о нем никто не позаботится, никто его не защитит.

И вот теперь на секундочку представьте себе, каково это – не иметь в начале своей жизни эмоциональной защиты. Конечно, такой малыш рано или поздно оказывается в стенах приюта, детского дома, и, к великому моему сожалению, часто – в тюрьме.

Вперед — в прошлое

В оленегорском Отделении социальной реабилитации несовершеннолетних живут такие же детишки, каким был когда-то и сам наш главный герой.

Как только Алексей узнал, что я занимаюсь подготовкой осужденных к выступлениям для детей социального приюта, сразу записался в мою творческую психологическую группу «Таланты среди нас». В этой группе осужденные сами шьют костюмы, рисуют декорации для театральных выступлений. Мы много репетируем перед выездом, а вернувшись в колонию, всегда обсуждаем, что нам удалось хорошо и над чем еще предстоит работать. Леша всегда с большим энтузиазмом принимал участие во всех этих мероприятиях.

Более того, он ремонтировал шкафчики в приюте, устанавливал карнизы, помогал с уборкой территории, участвовал в проведении праздников для детей.

Леша по своему опыту знал, как этим малышам непросто – именно поэтому он так рвался со мной на все наши выезды, где мои подопечные выступали в приюте.

Да, детство его было далеко не чудесным, но вернуть его и что-то поменять мы никогда не сможем. Но общаясь с похожими на него детьми и работая со своими переживаниями, Леша смог обнаружить в себе свою внутреннюю идеальную маму – добрую, чуткую, любящую.

Я смотрю на малышей приюта, на сотрудниц, работающих с ними, и начинаю верить, что этим малышам, как и Леше, все же удастся сформировать потребность в привязанности. Эту потребность можно назвать биологической: для человека привязанность жизненно необходима наравне с едой, сном. Благодаря привязанности становится возможной работа над ошибками.

Дети не предают

Бывает так, что из приюта ребенок попадает в приемную семью. Приемные родители не всегда понимают степень своей ответственности – ведь они берут ребенка с нарушенной привязанностью. Страшная картина разворачивается перед моими глазами, когда осужденные рассказывают, что их сначала забрали из детского дома в приемную семью, а затем отдали обратно.

Однажды и маленького Алексея хотели забрать в приемную семью, но он сам отказался. Почему – так и не смог мне объяснить. Для него это загадка, а мне причины такого поступка ясны. Да, он ушел от своей матери жить в приют, но предать ее он не смог. Хотя мама и обвинила его в предательстве, и всегда теперь будет винить: это проще, чем признать свои ошибки.

Как бы то ни было, теперь детский опыт Алексея, наполненный множеством психологических травм, могут исцелить отношения, наполненные безусловным принятием, пониманием, надежным стабильным присутствием.

Всегда в движении

Я согласна с утверждением Боулби о том, что привязанность между ребенком и значимым для него взрослым – это не что-то навсегда застывшее, неизменное. Это эмоциональные узы, которые формируются в детском возрасте и развиваются на протяжении всей жизни под влиянием нового эмоционального опыта. Таким образом, привязанность представляет собой эмоциональную основу всей жизни до глубокой старости. Поэтому работу над ошибками никогда не поздно начать!

Будет замечательно, если ты, уважаемый читатель, встретив на своем жизненном пути, такого маленького или большого человека, как Леша, проявишь хотя бы чуточку сочувствия, понимания и с уважением отнесешься к тому, что ему пришлось пережить, не будешь осуждать, а увидишь в нем человека. Именно такое отношение ему жизненно необходимо.

Чтобы потом не исправлять

В заключение хочу добавить, что нарушение привязанности может возникнуть не только у брошенных детей и сирот, но и у малышей из в целом благополучных семей. Поэтому хочу поделиться со всеми родителями правилами, соблюдение которых поможет правильно сформировать чувство привязанности у ребенка.

Татьяна Пискунова

Обсудить у себя 0